Выработка консолидированной Церковной позиции по вопросу - "что есть икона – произведение искусства или предмет культа?" - тем более является насущной, что этот вопрос является поистенне геополитическим и тесно переплетается с отношением к западно-европейскому христианству. Дело в том, что ересь иконоборчества имела непосредственное отношение к "великому расколу" и появлению католицизма, сформировавшему Запад как цивилизацию.
2. западное христианство - результат христианизации народов Западной Европы до "Великого Раскола", главным побудительным мотивом которой была потрясенность "красотой Христа, которая спасет Мир". Прежде всего имеется в виду ирландское Православие Святого Патрика, христианство галло-римлян, включая валлонов, и некоторые проявления христианизации норманнов, включая бургундов. Причем западное христианство, с точки зрения истории искусств, демонстрировало потрясенность красотой Христа, даже через много веков после присоединения к христианству политическому.
3. Анти-католичество, возникшее как синтез дуалистических и языческих религий, еретических сект и католиков, несколько оголтело протестующих против очевидных злоупотреблений Папства. Наибольший вклад в этот синтез несомненно внесли катары(дуалисты) и ариане, так как упорствующие в анти-католичестве язычники при столкновении с католичеством обычно становились либо на позиции дуализма, либо арианства (эллинам - безумие).
Влияние иконоборчества на появление западноевропейской цивилизации объясняется тем, что в 754 году, когда открылся иконоборческий Безглавый Собор, Папа Римский Стефан II вполне обосновано считал, что власть Византийского Императора–иконоборца Константина V – власть антихристианская. Поэтому Стефан II поступил так, как Антоний Храповицкий в аналогичных обстоятельствах требовал поступить от Патриарха Тихона – отказался сотрудничать с антихристианской властью и совершил акт государственной измены по отношению к Византийскому Императору, став вассалом франкской короны и заключив союз с королем франков Пипином Коротким для защиты Рима от ариан-лангобардов (ломбардов). Король франков Хлодвиг крестился в 498 году, когда в Империи у власти были Православные, а не ариане, крестившие лангобардов и вестготов. Таким образом, франки оказались единственным католическим народом на Западе по воле случая, как это характерно для политического христианства. Естественно после того, как в 772 году Карл Великий победил главу лангобардов, герцога Сполето - Дезидерия и создал Папскую область, вассально зависимые Папы были обречена на венчание короля франков императорской короной.
Когда Императрица Ирина в 787 году созвала Седьмой Вселенский Собор в Никее, осудивший иконоборчество, причина заставившая Римского Папу сменить подданство исчезла, но вассальная зависимость Римских Пап от франкским королей осталась. По иронии судьбы, наследник Пепина Короткого якобы неграмотный Карл Великий прекрасно разобрался в неизбежности принятия титула Императора, и, в вытекающих из этого титула, религиозных и политических последствиях. Он в 794 году созвал Франкфуртский собор, который создал "германское богословие" и осудил иконнопочитание в формулировке VII Вселенского Собора, сведя значение икон к иллюстративной функции и в этом, фактически, занял иконоборческую позицию. Папа Стефан II(III) первоначально возражал, но потом смирился и встал на его сторону, чем была заложена основа секуляризации искусства в Западной Европе и переход от иконописи к церковной живописи. Кстати филиокве тоже было введено на Франктфурском соборе по настоянию будущего Императора Священной Римской Империи Германской нации Карла Великого, опасавшегося восстановления влияния Византии на Римских Пап. Естественно, что антиарианская формулировка символа веры превратилась в повод для раскола, как только политическое христианство попыталось эту формулировку использовать для захвата власти над Церковью. Правда, надо отдать должное Папе Льву III, водрузившему в 800 году императорскую корону на голву Карла Великого, - подписать филиокве, также как и свою непогрешимость, он отказался.
Таким образом, были заданы два принципиально различных, если не сказать противоположенных вектора развития христианского искусства. Историческая дихотомия Православия и Католичества, начавшись в 800 году достигла своего апогея в 1202 году во время четвертого крестового похода, в то время как в истории искусств эта дихотомия началась примерно в то-же время, но своего апогея достигла в 16 веке. Это расхождение в сроках связано с тем, что Православное искусство наиболее полно выразило себя не в Византии, а в русской иконописи, непосредственно после Куликовской битвы, явившейся началом сознательного контрнаступления Православной ойкумены на цивилизацию, породившую четвертый крестовый поход. Сравнение представленных ниже произведений искусства позволяет увидеть удивительную корреляцию исторического, духовного и эстетического. Действительно коронация Карла Великого, породившая, условно говоря, "четвертый крестовый поход", является не только исторической, но и духовной противоположностью Седьмого Вселенского Собора, не зря получившего название "Торжества Православия". Можно только удивляться тому, что эти две эстетические противоположенности были созданы двумя художественными архетипами Католичества и Православия практически одновременно и являются взглядом назад на один и тот же исторический процесс.
Одним из главных направлений сотрудничества Православной Церкви и российских музеев должно стать выработка правильного отношения к европейскому искусству, так как западная христианская культура, стала настолько жизненно необходимой частью русской культуры, что попытка России пойти по пути самоизоляции от всего западного, неизбежно приведет к мракобесию и саморазрушению. Например в России так и остается малоизвестным тот факт, что до начала иконоборчества Папы принадлежали скорее к Византии, чем к Западной Европе и первыми христианизаторами Западной Европы после варварских нашествий были ирландские монахи, а совсем не Римские Папы. Помимо того, что именно последователи Святого Патрика в 6 веке христианизовали Англию, ирландские миссионеры создали целую систему Православных монастырей сначала на Британских островах, а потом по всей континентальной Европе. Особую роль сыграл Святой Колумбан, который с группой ирландских монахов отправился на континент в 591 году и основал там ряд монастырей: в Бургундии, Нейстрии, Австразии и Лангобардском королевстве. Только в Северной Франции им было основано четыре монастыря. Даже в самой Италии он основал знаменитый Православный монастырь Боббио, положивший начало ирландской монастырской традиции в Италии. Именно этот монастырь, а совсем не Папство и франки, стал центром сопротивления арианству в Италии в 7 веке. В дальнейшем Боббио стал ведущим научным центром средневековой Европы и внес выдающийся вклад в формирование научного метода. В частности именно скрипторий этого монастыря обеспечил непрерывность теологической и философской традиции Святого Амвросия и Блаженного Августина. Достаточно ознакомиться с изданным скрипторием аббатства Боббои в 7 веке "Хрониками" Павла Орозия, который был не только учеником Блаженного Августина, но и выдающимся теологом и историком 5 века. Эти "Хроники" являются не только важным источником знаний об эпохе Блаженного Августина, но и древнейшим из известных шедевров кельтского книжного искусства, генетически связанного не только с "Книгой аббатства Келли", но и с византийской иконописью. Весьма любопытно, что эта связь кельтского книжного искусства с Византийской иконописью пережила расцвет готического стиля и сохранялась до 14 века.
Кроме того, история монастыря Бобио, доказывает, что паника папы Стефана II(III) по поводу наступления ариан лангобардов на Рим была, мягко говоря не обоснована и являлась скорее всего поводом, а не причиной измены Папы Византийской Империи. Между тем, военный союз с франками против лангобардов привел к вассальной зависимости Папства от франкской военной аристократии, которая уже в те времена были поглощена спорами о том, кто был, а кто не был потомком Христа и Марии Магдалины. Эти длящиеся по сей день гностические споры превратили Запад вообще, и политическое христианство в частности, в заложников языческих странностей "Салической правды", согласно которым кровяное, генетическое родство по мужской линии является первоисточником и мерилом не только права престолонаследия, но и всех других связей между людьми.
Можно только догадываться, каких успехов достигло бы западное христианство в случае перехода лангобардов и вестготов в Православие под влиянием ирландских миссионеров из Боббои. Достаточно сказать, что до возникновения Свяшенной Римской Империи германской нации последователи Святого Патрика создали в Ирландии, а потом и по всей Европе систему монастырей, которые не только крестили сначала родственных ирландцам кельтов-шотландцев, но и, в отличие от валлийцев, замкнувшихся в национализме, послали миссионеров к германцам - англам и саксам. Параллельно с ирландскими миссионерами в Шотландии и Нортумбрии, на юге Англии, в Кентском королевстве посланник Папы святой Августин в 598 году основывает Кентерберийскую епископскую традицию. Эти две традиции в специфических условиях британских островов, конкурируют друг с другом, продолжая более или менее мирно сосуществовать, в результате чего уже в 7 веке, в монастырской школе в Кенте преподавали, помимо богословия, латынь, греческий, медицину и риторику.
В Нортумбрии, на самом севере Англии, христианство на короткое время подпадает под влияние Кентербери, но ирландская монастырская традиция быстро восстанавливается, и культура Нортумбрии переживает особенный расцвет, оказавший огромное, длящееся по сей день влияние на развитие культуры Британских островов - для примера достаточно вспомнить Евангелия Линдисфарна и то, что согласно легенде, «культовая фигура» всего Западного мира - Король Артур, похоронен в 3-х километрах от аббатства Мэлроуз, построенного на месте аббатства святого Айдена, "ирландского апостола англичан". Более того, внимательное изучение вопроса приводит к выводу, что кельтское христианство, никогда не утрачивало связи с Православием Святого Патрика.
К сожалению, выдающийся вклад Православных ирландских монастырей в христианизацию Западной Европы, недооцененный на Западе, остается малоизвестным и в России, что не только дезориентирует восточное Православие во взаимоотношениях с западными народами, но и не позволяет найти взаимопонимание с собственной, до недавнего времени существенно про-западной интеллигенцией. Частично, это связано с тем, что родоначальником не только английской, но и европейской историографии, без всякой корректировки перекочевавшей в Россию, был Достопочтенный Беде, один из наиболее блистательных последователей Святого Августина Кентерберийского бенедиктинский монах в монастыре святого Павла в Джарроу - форпосте цивилизационного христианства на границе с кельтской Шотландией, построенном специально для уменьшения влияния ирландского и шотландского Православия в Нортумбрии.
Между тем и после 800 г., в условиях доминирования цивилизационного христианства, ирландское Православие, уйдя подобно граду Китежу в глубину культуры европейских народов продолжало оказывать огромное влияние на развитие западно-европейскго христианства.
История западного христианства тесно переплетается с историей христианизации викингов так как вопреки широко распространенному мнению, Западную Европу из варварства вывела не франкская знать, а викинги, которые франков, по целому ряду причин, мягко говоря, недолюбливали. Чадолюбивые, дисциплинированные норманны считали позорным для мужчины отказ от собственного ребенка и они с презрением смотрели на то, как странности "Саллической правды", заставляли знатных франков делить своих детей на законных и незаконных, что постоянно приводило либо к дроблению франкских монархий при нормальной репродуктивной способности правящего семейства, либо к гражданским войнам при ее нарушении. Лишенные пресловутого этнического чутья, норманны в силу особенностей своей культуры, только усиленных христианством, оказались чрезвычайно восприимчивы не только к идее многонациональной государственности и социальному, общечеловеческому аспекту христианства, но и к идее гармонии мистического, этического и эстетического. Поистине поразительна готовность берсерков, наводивших ужас своей жестокостью и яростью в бою, при столкновении с христианством отказаться от насилия и жить по совести, подобно Владимиру Святому, который после своего крещения не хотел казнить даже преступников. Более того, не будет фантастическим предположение, что немцы обязаны своей семи вековой феодальной анархией победе франков при Лёвене в 891 году, так как норманны нанеся военное поражение христианским народам, часто потом принимали от них крещение и своим христианским энтузиазмом заражали покоренных политических христиан жаждой государственности, упорядочения жизни и минимизации общественного зла.
Изобретя компас, викинги получили возможность ориентироваться в открытом море, вне видимости берегов, что позволило им неожиданно появляться в любой точке побережья Европы. Проникая по рекам вглубь континента, они, применяя метод булавочных уколов, могли поставить на колени любое европейское государство того времени. В 911 г. король Западно-Франкского королевства Карл III Простоватый, не имея сил для борьбы с викингами, заключил с их предводителем, Хрольфом Пешеходом (Роллоном), Сен-Клер-сюр-Эптский договор, по которому последний получал в лен побережье в районе устья Сены, с центром в Руане. Впоследствии этот лен превратился в Нормандское Герцогство. Одним из условий этого договора был переход Роллона в христианство, что привело к тому, что бывший грабитель оказался деятельным и справедливым правителем, установившим строгое правосудие.
Когда какой-нибудь народ искренне принимает христианство, его потрясенность красотой Христа начинает изливаться в произведениях искусства. Так сын Роллона, Вильгельм Длинный Меч, в 933 году захватив полуостров Котентен, становиться активным спонсором строительства Аббатства Архангела Михаила на горе Мон-Сен-Мишель - первого храма норманнской архитектуры и прямого предшественника архитектуры готической (в частности готической арки - с.м. ниже)
Особо важную роль сыграл сын Вильгельма и внук Роллона, 3-й герцог Нормандии, Ричард I. На протяжении 50 лет разыгрывалась колоссальная драма, драма идей, до сих пор малоизвестная даже специалистам, хотя последствия этой драмы определяют нашу жизнь и сейчас. Прежде всего следует сказать, что он последовательно выдал двух дочерей за своего вассала по имени де Готвиль, сыновья которого не только развили энергичную завоевательную деятельность на юге Италии, но и продемонстрировали колоссальный потенциал западного христианства потрясаться красотой Христа. С другой стороны именно Ричард I породил то направление мысли, которое прервало традицию христианского сотрудничества галло-римлян с норманнами, остановило миссионерский порыв ирландского Православия и обеспечило интеллектуальное доминирование цивилизационного христианства на Западе Европы.
Когда отец Ричарда I - Вильгельм Длинный Меч был предательски убит, а сам Ричард в 942 году в возрасте 8 лет, в нарушение Сен-Клер-сюр-Эптского договора, был захвачен в заложники королем Франции Людовиком Заморским, ему на помощь пришел король Дании Харальд I Синезубый. Французскому королю пришлось уступить и Ричард I после своего освобождения стал жертвовать аббатству на горе Мон-Сен-Мишель, гле согласно "Золотой Легенде" закончилось сражение Архангела Михаила С Сатаной в образе дракона, довольно значительные средства. С другой стороны именно Ричард I, опасаясь связей монахов из аббатства с соседней Бретонью, распустил галло-римcкую общину Святого Обера и привел в аббатство Мон-Сен-Мишель монахов-бенедектинцев монастыря Сан-Вандрий со своим аббатом Майнаром. Аббат Майнар, в качестве главы аббатства Сан-Вандрий, стал известен как неутомимый собиратель библиотек. Известно, что он собрал в аббатстве Мон-Сен-Мишель почти всю библиотеку Алкуиновской Академии в Аахене, в том числе его личный архив. Причем список книг в этой библиотеке, несколько раз подтвержденный на практике, поражает воображение тем, что в нем упоминаются книги, которые уже тогда считались утерянными(и остаются такими до сих пор) Архив Алкуина также важен тем, что он является чуть ли не единственным источником сведений об интеллектуальном центре по сути создавшем цивилизационное христианство. Сам Алкуин, частично принадлежа к ирландской духовной традиции, весьма неохотно принял приглашение Карла Великого, автора проекта "цивилизационное христианство", но, оказавшись в Аахане в период разработки "германского богословия" и подготовки Франфуртского собора, был им совершенно очарован. Он обнаружил, что "этот неграмотный солдафон" является на самом деле лидером и личным другом сообщества самых блестящих интеллектуалов Европы, собранных им в Аахене для восстановления античной цивилизации. Нельзя упускать из виду то, что Алкуин сам был крупным ученым и математиком, тысячу лет назад самостоятельно создавшим основы математической логики и теории графов. Влияние созданной Алкуином школы в Аахене трудно переоценить.
Конечно нет ничего удивительного в том, что 25 летний Ричард I, воссоздавая на горе Мон-Сан-Мишель штаб Карла Великого, подражал великому победителю при Пуатье, чья фигура всегда буквально гипнотизировала всех завоевателей в Европе от Фридриха Барбаросы до Адольфа Гитлера. Удивительно то, что столь молодой человек сумел понять производность воинской силы от силы знаний, и начал подражать Карлу Великому именно с этого конца.
В 961 году Ричарду I, в связи с новым нападением короля, пришлось опять призывать Харальда I Синезубого, и боевое братство христианина Ричарда I c язычником Харольдом, несомненно, способствовало крещению последнего в 965 году монахом Попо из фризского монастыря Аннегрэй, основанного Святым Колумбаном. Это событие положило начало лавинообразному переходу в Православие викингов, от Киева до Британских островов.
Весьма примечательно то, что НЕ! политическая христианизация Харольда I Синезубого была задокументирована им самим, так как он увековечил обстоятельства своей христианизации на руническом камне в Еллинге, который он воздвиг в честь своих отца и матери. Тот факт, что уже в 1096 году официальный историк цивилизационного христианства Адам Бременский интерпретирует эти события, как последствия победы императора Священной Римской Империи Оттона II над датчанами, только подтверждает тот факт, что люди обычно судят о других по себе, и, от противного, доказывает то, что выбранная система упрощения имеет под собой серьезные основания.
В 977 году будущий креститель Руси, в то время еще язычник, Владимир Святой приезжает в Норвегию искать поддержку у своего родственника короля Норвегии тоже язычника Хокона Могучего. Последний в это время находился в состоянии войны со своим сюзереном Харальдом I Синезубым, в связи с попыткой последнего христианизовать Норвегию и самого Хокона Могучего. По иронии судьбы впоследствии первым христианизатором Норвегии и убийцей Хокона становится Олафом I Трюггвасон, выросший в доме Владимира Святого. Весьма любопытно, Олаф Трюггвасон и Владимир Святой навсегда расстались друг с другом в Новгороде в 981 году будучи язычниками. При этом Владимир Святославовичи Олаф I Трюгварсон независимо друг от друга крестились практически одновременно - первый в Крыму, под влиянием описания Киевскими послами в Константинополе неземной красоты Святой Софии, второй принял крещение от ирландского монаха на острове Силли, тоскуя по неземной красоте внезапно умершей жены.
После христианизации датчан и норвежцев, таланты норманнов как строителей государственности проявились в полной мере. Внук короля Даннии Харольда Синезубого, Кнуд Великий после завоевания Англии в 1016 году покончил с национальными распрями, кодифицировал английское законодательство и создал финансовую систему Англии, организовав чеканку монеты. Он всячески способствовал христианскому просвещению Англии и Дании, а его сын Хардекнунд вернул в Англию своего сводного брата Эдуарда Исповедника, ныне местночтимого святого — Сурожской епархией Русской Православной Церкви. Святой Эдуард Исповедник через свою мать Эмму Нормандскую, в 1066 году передал права на престол своему любимому племяннику, правнуку Ричарда I, основателю английской монархии Вильгельму Завоевателю.
Следует отметить, что свои таланты монарха-завоевателя Вильгельм I Английский проявлял при полной поддержке как Папства, так и "своего" бенедиктинского монастыря Мон-Сен-Мишель, превратившегося к 1066 году в крупнейший интеллектуальный центр осознавшего себя цивилизационного христианства. Завоевание союзом норманнов и цивилизационного христианства Англии - прообраз не только «baussant» над Иерусалимом, "union jack" над Суэцем, но и "Old Glory" на Луне. Холодная, рассудочная жестокость норманнского завоевания Англии, его "инженерность", принципиально отличающая его от ярости берсерков, явилась признаком создания цивилизации нового типа - англонормандской монархии, которая как показала последующая история, сама, не являясь частью континентальной Европы, сумела превзойти Европу в "европействе". Анализ реформ Вильгельма Завоевателя и его методы подавления сопротивления в Йорке, убеждают, что "Книга Стращного Суда" была чревата не только "Internal Revenue Service", но и "Federal Reserve System", а "опустошение севера" - расовой работорговлей и геноцидом североамериканских индейцев.
Тем не менее, прообраз есть потенция, а не реальность, и не следует забывать, что, несмотря на совершенство убийственной эстетики Bayeux Tapestry - художественного воплощения нормандского завоевания Англии как холодного торжества профессиональной войны, - английская иконографическая традиция иллюминированных манускриптов сохраняется еще не менее 200 лет, проявляясь часто в самых неожиданных местах. Более того, изменение цивилизационной парадигмы само по себе не может поменять людей, и, хотя в "Книге страшного суда" можно найти всего 3 состоятельных сакса, но те же самые норманны, через несколько лет, приступив к завоеванию Ирландии, проявили себя совершенно с другой стороны. Завоевания вообще никогда не оставляют после себя приятнъх воспоминаний, но сам факт, что в связи с завоевателями в в языке завоеванных, осталась идиома "Níos Gaelaí ná na Gaeil iad féin" - "Более ирландцы, чем сами ирландцы", говорит что норманны в то время еще не растеряли своего ассимиляционного потенциала, позволившего им внести такой значительный вклад в создание Православной Империи на другом конце континента.
Нельзя также забывать, что за 36 лет до нормандского завоевания Англии, на родине норманнов, в Норвегии объединителем народа, остановившем кровавую, бессмысленную гражданскую войну, оказалось Христианство в лице последнего Святого неразделенной Церкви - Святого Олафа. Он стал объектом почитания и любви, насаждая, или вернее защищая христианство, которое к тому времени в Норвегии оказалось народным, от язычников - ярлов, поддержанных вторгнувшимися в страну датчанами. Спасаясь от смерти, он бежал со своим сыном Магнусом сначала в Швецию, а потом в Новгород, в только что крестившуюся Киевскую Русь к своей бывшей возлюбленной шведской принцессе Ингегерде, которая стала женой Киевского Князя Ярослава Мудрого. По ее настоянию Ярослав Мудрый усыновил сына Олафа Святого, и он, по зову своих сторонников христиан, в 930 году вернулся в Норвегию, где и погиб от рук мятежных ярлов и датских оккупантов. Через 5 лет, после смерти датского короля Кнута Великого народная любовь к Святому Олафу сделала королем Норвегии и Дании его сына Магнуса Благородного. Это завершило процесс христианизации викингов и в Скандинавии начался "золотой" век мира и процветания.
Святой Олаф считается не только покровителем королей и Норвегии, но и скульпторов, так как почитание Святого Олафа породило совершенно новое искусство - скульптурную деревянную иконографию. Скульптурная икона стала быстро распространяться не только в Норвегии, но и в Нормандии, и на Руси, и в Византии, где в то время служило в армии и дворцовой страже большое количество норвежцев. Естественно появление примерно в это время в Византии скульптурных икон не вызывает удивления.
Что вызывает удивление так это то, что "открытая" в 1923 году Н. Н. Серебренниковым на севере Пермского Края многовековая художественная культура деревянных скульптур Православных святых, была почему-то приписана какой-то коми-пермяцкой языческой традиции и какой-то "Золотой Бабе", породившей уже в наше время развесистую, елово-пихтовую аллюзию с Италией. Нет, "Золотая Баба" конечно была, она даже дала название одному из фино-угорских народностей - зырянам (на языке коми "Золотая баба" звучит как "Зарни ань"), но единственно достоверным описанием Зарни-ань является норвежские саги, о походе в Биармию (Пермь) для покупки мехов в 1023 году будущего убийцы Святого Олафа Торера-собаки, который эту самую Зарни-ань ничтоже сумнящеся украл, а золото перплавил. Это доказывает, что связь между Норвегией и зырянами существовала и несомненно в дальнейшем христианизация не могла удержать норвежцев от путешествий в соболиные места, и хотя не всегда они были дружественными, несомненно, что викинги ставшие весьма ревностными христианами, не могли не вырезать в этих путешествиях статуи Святого Олафа и других святых. 
Неспособность искуствоведов-первооткрывателей увидеть связь пермской Православной скульптуры с норвежской скульптурной иконографией представляется необъяснимой, до тех пор пока не узнаешь, что одним из этих первооткрывателей был Игорь Эммануилович Грабарь, и что в 1923 году комсомольцы-иконоборцы рубили статуи Пермских Святых топорами и жгли их на кострах. Конечно в то время академику Грабарю, спасителю русской иконописи, как живописной так и скульптурной, связь действительно великолепных произведений искусства с Олафом Святым была ни к чему, впрочем как и доказательства того, что христианизация Руси шла не только через Византию, но и через Норвегию и Великую Пермь. Опять Святая Ложъ?! Конечно Слава Богу, что все эти произведения литургического искусства были сохранены для России, но в наше время тотального захвата язычеством и дуализмом того пустого места, где должна была бы находиться Православная ученость, требуют немедленной расчистки смысловых завалов, образовавшихся после "святой лжи".
 Император Карл Великий Альбрехт Дюрер,1513. | 1. цивилизационное или политическое христианство (католичество) - Римская Католическая Церковь и порожденная ею цивилизация и культура в Западной Европе, возникшие как результат великого раскола с Православными Церквями. Исторически главной побудительной причиной появления цивилизационного христианства являлось желание западно-европейских народов приобщится к цивилизации Римской Империи. |
3. Анти-католичество, возникшее как синтез дуалистических и языческих религий, еретических сект и католиков, несколько оголтело протестующих против очевидных злоупотреблений Папства. Наибольший вклад в этот синтез несомненно внесли катары(дуалисты) и ариане, так как упорствующие в анти-католичестве язычники при столкновении с католичеством обычно становились либо на позиции дуализма, либо арианства (эллинам - безумие).
Влияние иконоборчества на появление западноевропейской цивилизации объясняется тем, что в 754 году, когда открылся иконоборческий Безглавый Собор, Папа Римский Стефан II вполне обосновано считал, что власть Византийского Императора–иконоборца Константина V – власть антихристианская. Поэтому Стефан II поступил так, как Антоний Храповицкий в аналогичных обстоятельствах требовал поступить от Патриарха Тихона – отказался сотрудничать с антихристианской властью и совершил акт государственной измены по отношению к Византийскому Императору, став вассалом франкской короны и заключив союз с королем франков Пипином Коротким для защиты Рима от ариан-лангобардов (ломбардов). Король франков Хлодвиг крестился в 498 году, когда в Империи у власти были Православные, а не ариане, крестившие лангобардов и вестготов. Таким образом, франки оказались единственным католическим народом на Западе по воле случая, как это характерно для политического христианства. Естественно после того, как в 772 году Карл Великий победил главу лангобардов, герцога Сполето - Дезидерия и создал Папскую область, вассально зависимые Папы были обречена на венчание короля франков императорской короной.
Когда Императрица Ирина в 787 году созвала Седьмой Вселенский Собор в Никее, осудивший иконоборчество, причина заставившая Римского Папу сменить подданство исчезла, но вассальная зависимость Римских Пап от франкским королей осталась. По иронии судьбы, наследник Пепина Короткого якобы неграмотный Карл Великий прекрасно разобрался в неизбежности принятия титула Императора, и, в вытекающих из этого титула, религиозных и политических последствиях. Он в 794 году созвал Франкфуртский собор, который создал "германское богословие" и осудил иконнопочитание в формулировке VII Вселенского Собора, сведя значение икон к иллюстративной функции и в этом, фактически, занял иконоборческую позицию. Папа Стефан II(III) первоначально возражал, но потом смирился и встал на его сторону, чем была заложена основа секуляризации искусства в Западной Европе и переход от иконописи к церковной живописи. Кстати филиокве тоже было введено на Франктфурском соборе по настоянию будущего Императора Священной Римской Империи Германской нации Карла Великого, опасавшегося восстановления влияния Византии на Римских Пап. Естественно, что антиарианская формулировка символа веры превратилась в повод для раскола, как только политическое христианство попыталось эту формулировку использовать для захвата власти над Церковью. Правда, надо отдать должное Папе Льву III, водрузившему в 800 году императорскую корону на голву Карла Великого, - подписать филиокве, также как и свою непогрешимость, он отказался.
Таким образом, были заданы два принципиально различных, если не сказать противоположенных вектора развития христианского искусства. Историческая дихотомия Православия и Католичества, начавшись в 800 году достигла своего апогея в 1202 году во время четвертого крестового похода, в то время как в истории искусств эта дихотомия началась примерно в то-же время, но своего апогея достигла в 16 веке. Это расхождение в сроках связано с тем, что Православное искусство наиболее полно выразило себя не в Византии, а в русской иконописи, непосредственно после Куликовской битвы, явившейся началом сознательного контрнаступления Православной ойкумены на цивилизацию, породившую четвертый крестовый поход. Сравнение представленных ниже произведений искусства позволяет увидеть удивительную корреляцию исторического, духовного и эстетического. Действительно коронация Карла Великого, породившая, условно говоря, "четвертый крестовый поход", является не только исторической, но и духовной противоположностью Седьмого Вселенского Собора, не зря получившего название "Торжества Православия". Можно только удивляться тому, что эти две эстетические противоположенности были созданы двумя художественными архетипами Католичества и Православия практически одновременно и являются взглядом назад на один и тот же исторический процесс.
 Коронация Карла Великого. Мастерская Рафаэля-Санти. Папский Дворец, Ватикан. 1516 г. |  Императрица Ирина с сыном на Седьмом Вселенском соборе. Фрагмент фрески Дионисия. 16 век |
Одним из главных направлений сотрудничества Православной Церкви и российских музеев должно стать выработка правильного отношения к европейскому искусству, так как западная христианская культура, стала настолько жизненно необходимой частью русской культуры, что попытка России пойти по пути самоизоляции от всего западного, неизбежно приведет к мракобесию и саморазрушению. Например в России так и остается малоизвестным тот факт, что до начала иконоборчества Папы принадлежали скорее к Византии, чем к Западной Европе и первыми христианизаторами Западной Европы после варварских нашествий были ирландские монахи, а совсем не Римские Папы. Помимо того, что именно последователи Святого Патрика в 6 веке христианизовали Англию, ирландские миссионеры создали целую систему Православных монастырей сначала на Британских островах, а потом по всей континентальной Европе. Особую роль сыграл Святой Колумбан, который с группой ирландских монахов отправился на континент в 591 году и основал там ряд монастырей: в Бургундии, Нейстрии, Австразии и Лангобардском королевстве. Только в Северной Франции им было основано четыре монастыря. Даже в самой Италии он основал знаменитый Православный монастырь Боббио, положивший начало ирландской монастырской традиции в Италии. Именно этот монастырь, а совсем не Папство и франки, стал центром сопротивления арианству в Италии в 7 веке. В дальнейшем Боббио стал ведущим научным центром средневековой Европы и внес выдающийся вклад в формирование научного метода. В частности именно скрипторий этого монастыря обеспечил непрерывность теологической и философской традиции Святого Амвросия и Блаженного Августина. Достаточно ознакомиться с изданным скрипторием аббатства Боббои в 7 веке "Хрониками" Павла Орозия, который был не только учеником Блаженного Августина, но и выдающимся теологом и историком 5 века. Эти "Хроники" являются не только важным источником знаний об эпохе Блаженного Августина, но и древнейшим из известных шедевров кельтского книжного искусства, генетически связанного не только с "Книгой аббатства Келли", но и с византийской иконописью. Весьма любопытно, что эта связь кельтского книжного искусства с Византийской иконописью пережила расцвет готического стиля и сохранялась до 14 века.
 Аббатство Боббои, Собор Святого Колумбана. |  Святой Колумбан. Собор аббатства Боббои. Фреска. 642 г. |  Обложка "Хроники" Орозия. Скрипторий Боббои. |
Можно только догадываться, каких успехов достигло бы западное христианство в случае перехода лангобардов и вестготов в Православие под влиянием ирландских миссионеров из Боббои. Достаточно сказать, что до возникновения Свяшенной Римской Империи германской нации последователи Святого Патрика создали в Ирландии, а потом и по всей Европе систему монастырей, которые не только крестили сначала родственных ирландцам кельтов-шотландцев, но и, в отличие от валлийцев, замкнувшихся в национализме, послали миссионеров к германцам - англам и саксам. Параллельно с ирландскими миссионерами в Шотландии и Нортумбрии, на юге Англии, в Кентском королевстве посланник Папы святой Августин в 598 году основывает Кентерберийскую епископскую традицию. Эти две традиции в специфических условиях британских островов, конкурируют друг с другом, продолжая более или менее мирно сосуществовать, в результате чего уже в 7 веке, в монастырской школе в Кенте преподавали, помимо богословия, латынь, греческий, медицину и риторику.
В Нортумбрии, на самом севере Англии, христианство на короткое время подпадает под влияние Кентербери, но ирландская монастырская традиция быстро восстанавливается, и культура Нортумбрии переживает особенный расцвет, оказавший огромное, длящееся по сей день влияние на развитие культуры Британских островов - для примера достаточно вспомнить Евангелия Линдисфарна и то, что согласно легенде, «культовая фигура» всего Западного мира - Король Артур, похоронен в 3-х километрах от аббатства Мэлроуз, построенного на месте аббатства святого Айдена, "ирландского апостола англичан". Более того, внимательное изучение вопроса приводит к выводу, что кельтское христианство, никогда не утрачивало связи с Православием Святого Патрика.
 Начало Евангелия от Марка.Книга из аббатства Дарроу, в графстве Лаоис, Ирландия. Тринити- колледж, Дублин. VII век |  Евангелие Келльнского аббатства. Лист 34r. Монограмма ХиРо(χρ)- первые буквы имени Христос. 800 г Тринити-колледж, Дублин, Ирландия. |  Евангелие из Линдисфарна,приората в Нортумбрии, конец VII-начало VIII столетия. Британская библиотека, Лондон |
К сожалению, выдающийся вклад Православных ирландских монастырей в христианизацию Западной Европы, недооцененный на Западе, остается малоизвестным и в России, что не только дезориентирует восточное Православие во взаимоотношениях с западными народами, но и не позволяет найти взаимопонимание с собственной, до недавнего времени существенно про-западной интеллигенцией. Частично, это связано с тем, что родоначальником не только английской, но и европейской историографии, без всякой корректировки перекочевавшей в Россию, был Достопочтенный Беде, один из наиболее блистательных последователей Святого Августина Кентерберийского бенедиктинский монах в монастыре святого Павла в Джарроу - форпосте цивилизационного христианства на границе с кельтской Шотландией, построенном специально для уменьшения влияния ирландского и шотландского Православия в Нортумбрии.
Между тем и после 800 г., в условиях доминирования цивилизационного христианства, ирландское Православие, уйдя подобно граду Китежу в глубину культуры европейских народов продолжало оказывать огромное влияние на развитие западно-европейскго христианства.
 Линдисфарн. Святой Остров. |
Изобретя компас, викинги получили возможность ориентироваться в открытом море, вне видимости берегов, что позволило им неожиданно появляться в любой точке побережья Европы. Проникая по рекам вглубь континента, они, применяя метод булавочных уколов, могли поставить на колени любое европейское государство того времени. В 911 г. король Западно-Франкского королевства Карл III Простоватый, не имея сил для борьбы с викингами, заключил с их предводителем, Хрольфом Пешеходом (Роллоном), Сен-Клер-сюр-Эптский договор, по которому последний получал в лен побережье в районе устья Сены, с центром в Руане. Впоследствии этот лен превратился в Нормандское Герцогство. Одним из условий этого договора был переход Роллона в христианство, что привело к тому, что бывший грабитель оказался деятельным и справедливым правителем, установившим строгое правосудие.
Когда какой-нибудь народ искренне принимает христианство, его потрясенность красотой Христа начинает изливаться в произведениях искусства. Так сын Роллона, Вильгельм Длинный Меч, в 933 году захватив полуостров Котентен, становиться активным спонсором строительства Аббатства Архангела Михаила на горе Мон-Сен-Мишель - первого храма норманнской архитектуры и прямого предшественника архитектуры готической (в частности готической арки - с.м. ниже)
 Гора Мон-Сен-Мишель. |  Первая церковь эпохи Каролингов. Notre Dame sous Terre. Храм Богородицы под землей. |
Когда отец Ричарда I - Вильгельм Длинный Меч был предательски убит, а сам Ричард в 942 году в возрасте 8 лет, в нарушение Сен-Клер-сюр-Эптского договора, был захвачен в заложники королем Франции Людовиком Заморским, ему на помощь пришел король Дании Харальд I Синезубый. Французскому королю пришлось уступить и Ричард I после своего освобождения стал жертвовать аббатству на горе Мон-Сен-Мишель, гле согласно "Золотой Легенде" закончилось сражение Архангела Михаила С Сатаной в образе дракона, довольно значительные средства. С другой стороны именно Ричард I, опасаясь связей монахов из аббатства с соседней Бретонью, распустил галло-римcкую общину Святого Обера и привел в аббатство Мон-Сен-Мишель монахов-бенедектинцев монастыря Сан-Вандрий со своим аббатом Майнаром. Аббат Майнар, в качестве главы аббатства Сан-Вандрий, стал известен как неутомимый собиратель библиотек. Известно, что он собрал в аббатстве Мон-Сен-Мишель почти всю библиотеку Алкуиновской Академии в Аахене, в том числе его личный архив. Причем список книг в этой библиотеке, несколько раз подтвержденный на практике, поражает воображение тем, что в нем упоминаются книги, которые уже тогда считались утерянными(и остаются такими до сих пор) Архив Алкуина также важен тем, что он является чуть ли не единственным источником сведений об интеллектуальном центре по сути создавшем цивилизационное христианство. Сам Алкуин, частично принадлежа к ирландской духовной традиции, весьма неохотно принял приглашение Карла Великого, автора проекта "цивилизационное христианство", но, оказавшись в Аахане в период разработки "германского богословия" и подготовки Франфуртского собора, был им совершенно очарован. Он обнаружил, что "этот неграмотный солдафон" является на самом деле лидером и личным другом сообщества самых блестящих интеллектуалов Европы, собранных им в Аахене для восстановления античной цивилизации. Нельзя упускать из виду то, что Алкуин сам был крупным ученым и математиком, тысячу лет назад самостоятельно создавшим основы математической логики и теории графов. Влияние созданной Алкуином школы в Аахене трудно переоценить.
Конечно нет ничего удивительного в том, что 25 летний Ричард I, воссоздавая на горе Мон-Сан-Мишель штаб Карла Великого, подражал великому победителю при Пуатье, чья фигура всегда буквально гипнотизировала всех завоевателей в Европе от Фридриха Барбаросы до Адольфа Гитлера. Удивительно то, что столь молодой человек сумел понять производность воинской силы от силы знаний, и начал подражать Карлу Великому именно с этого конца.
В 961 году Ричарду I, в связи с новым нападением короля, пришлось опять призывать Харальда I Синезубого, и боевое братство христианина Ричарда I c язычником Харольдом, несомненно, способствовало крещению последнего в 965 году монахом Попо из фризского монастыря Аннегрэй, основанного Святым Колумбаном. Это событие положило начало лавинообразному переходу в Православие викингов, от Киева до Британских островов.
Весьма примечательно то, что НЕ! политическая христианизация Харольда I Синезубого была задокументирована им самим, так как он увековечил обстоятельства своей христианизации на руническом камне в Еллинге, который он воздвиг в честь своих отца и матери. Тот факт, что уже в 1096 году официальный историк цивилизационного христианства Адам Бременский интерпретирует эти события, как последствия победы императора Священной Римской Империи Оттона II над датчанами, только подтверждает тот факт, что люди обычно судят о других по себе, и, от противного, доказывает то, что выбранная система упрощения имеет под собой серьезные основания.В 977 году будущий креститель Руси, в то время еще язычник, Владимир Святой приезжает в Норвегию искать поддержку у своего родственника короля Норвегии тоже язычника Хокона Могучего. Последний в это время находился в состоянии войны со своим сюзереном Харальдом I Синезубым, в связи с попыткой последнего христианизовать Норвегию и самого Хокона Могучего. По иронии судьбы впоследствии первым христианизатором Норвегии и убийцей Хокона становится Олафом I Трюггвасон, выросший в доме Владимира Святого. Весьма любопытно, Олаф Трюггвасон и Владимир Святой навсегда расстались друг с другом в Новгороде в 981 году будучи язычниками. При этом Владимир Святославовичи Олаф I Трюгварсон независимо друг от друга крестились практически одновременно - первый в Крыму, под влиянием описания Киевскими послами в Константинополе неземной красоты Святой Софии, второй принял крещение от ирландского монаха на острове Силли, тоскуя по неземной красоте внезапно умершей жены.
После христианизации датчан и норвежцев, таланты норманнов как строителей государственности проявились в полной мере. Внук короля Даннии Харольда Синезубого, Кнуд Великий после завоевания Англии в 1016 году покончил с национальными распрями, кодифицировал английское законодательство и создал финансовую систему Англии, организовав чеканку монеты. Он всячески способствовал христианскому просвещению Англии и Дании, а его сын Хардекнунд вернул в Англию своего сводного брата Эдуарда Исповедника, ныне местночтимого святого — Сурожской епархией Русской Православной Церкви. Святой Эдуард Исповедник через свою мать Эмму Нормандскую, в 1066 году передал права на престол своему любимому племяннику, правнуку Ричарда I, основателю английской монархии Вильгельму Завоевателю.
Следует отметить, что свои таланты монарха-завоевателя Вильгельм I Английский проявлял при полной поддержке как Папства, так и "своего" бенедиктинского монастыря Мон-Сен-Мишель, превратившегося к 1066 году в крупнейший интеллектуальный центр осознавшего себя цивилизационного христианства. Завоевание союзом норманнов и цивилизационного христианства Англии - прообраз не только «baussant» над Иерусалимом, "union jack" над Суэцем, но и "Old Glory" на Луне. Холодная, рассудочная жестокость норманнского завоевания Англии, его "инженерность", принципиально отличающая его от ярости берсерков, явилась признаком создания цивилизации нового типа - англонормандской монархии, которая как показала последующая история, сама, не являясь частью континентальной Европы, сумела превзойти Европу в "европействе". Анализ реформ Вильгельма Завоевателя и его методы подавления сопротивления в Йорке, убеждают, что "Книга Стращного Суда" была чревата не только "Internal Revenue Service", но и "Federal Reserve System", а "опустошение севера" - расовой работорговлей и геноцидом североамериканских индейцев.
 Bayeux Tapestry. |  Трафальгарская битва. Иосиф Мэллорд Тернер. 1806. |
 Bayeux Tapestry. |  Христос в силе. Абердинский тварник. |
Нельзя также забывать, что за 36 лет до нормандского завоевания Англии, на родине норманнов, в Норвегии объединителем народа, остановившем кровавую, бессмысленную гражданскую войну, оказалось Христианство в лице последнего Святого неразделенной Церкви - Святого Олафа. Он стал объектом почитания и любви, насаждая, или вернее защищая христианство, которое к тому времени в Норвегии оказалось народным, от язычников - ярлов, поддержанных вторгнувшимися в страну датчанами. Спасаясь от смерти, он бежал со своим сыном Магнусом сначала в Швецию, а потом в Новгород, в только что крестившуюся Киевскую Русь к своей бывшей возлюбленной шведской принцессе Ингегерде, которая стала женой Киевского Князя Ярослава Мудрого. По ее настоянию Ярослав Мудрый усыновил сына Олафа Святого, и он, по зову своих сторонников христиан, в 930 году вернулся в Норвегию, где и погиб от рук мятежных ярлов и датских оккупантов. Через 5 лет, после смерти датского короля Кнута Великого народная любовь к Святому Олафу сделала королем Норвегии и Дании его сына Магнуса Благородного. Это завершило процесс христианизации викингов и в Скандинавии начался "золотой" век мира и процветания.Святой Олаф считается не только покровителем королей и Норвегии, но и скульпторов, так как почитание Святого Олафа породило совершенно новое искусство - скульптурную деревянную иконографию. Скульптурная икона стала быстро распространяться не только в Норвегии, но и в Нормандии, и на Руси, и в Византии, где в то время служило в армии и дворцовой страже большое количество норвежцев. Естественно появление примерно в это время в Византии скульптурных икон не вызывает удивления.
Что вызывает удивление так это то, что "открытая" в 1923 году Н. Н. Серебренниковым на севере Пермского Края многовековая художественная культура деревянных скульптур Православных святых, была почему-то приписана какой-то коми-пермяцкой языческой традиции и какой-то "Золотой Бабе", породившей уже в наше время развесистую, елово-пихтовую аллюзию с Италией. Нет, "Золотая Баба" конечно была, она даже дала название одному из фино-угорских народностей - зырянам (на языке коми "Золотая баба" звучит как "Зарни ань"), но единственно достоверным описанием Зарни-ань является норвежские саги, о походе в Биармию (Пермь) для покупки мехов в 1023 году будущего убийцы Святого Олафа Торера-собаки, который эту самую Зарни-ань ничтоже сумнящеся украл, а золото перплавил. Это доказывает, что связь между Норвегией и зырянами существовала и несомненно в дальнейшем христианизация не могла удержать норвежцев от путешествий в соболиные места, и хотя не всегда они были дружественными, несомненно, что викинги ставшие весьма ревностными христианами, не могли не вырезать в этих путешествиях статуи Святого Олафа и других святых. Неспособность искуствоведов-первооткрывателей увидеть связь пермской Православной скульптуры с норвежской скульптурной иконографией представляется необъяснимой, до тех пор пока не узнаешь, что одним из этих первооткрывателей был Игорь Эммануилович Грабарь, и что в 1923 году комсомольцы-иконоборцы рубили статуи Пермских Святых топорами и жгли их на кострах. Конечно в то время академику Грабарю, спасителю русской иконописи, как живописной так и скульптурной, связь действительно великолепных произведений искусства с Олафом Святым была ни к чему, впрочем как и доказательства того, что христианизация Руси шла не только через Византию, но и через Норвегию и Великую Пермь. Опять Святая Ложъ?! Конечно Слава Богу, что все эти произведения литургического искусства были сохранены для России, но в наше время тотального захвата язычеством и дуализмом того пустого места, где должна была бы находиться Православная ученость, требуют немедленной расчистки смысловых завалов, образовавшихся после "святой лжи".
> второй принял крещение от ирландского монаха на острове Силли, тоскуя по неземной красоте внезапно умершей жены
ReplyDeleteОлаф Трюгвассон принял крещение во время путешествия в Грецию.
А официальных жён у него было 4 штуки.
Недоумеваю...